рейтинг проекта: NC-21 Дата: 5 год эпохи перерождения, конец весны
жанр: авторское фэнтези 
система игры: эпизодическая
Эфирион |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Место: Лес, окрестности Эфириона | Дата/время: Середина декабря, 2 года назад | Участники: Нилатрия Лавеллан/ Эрзарий Эрайн |
Тип эпизода: Закрытый
Краткое описание эпизода: Ты не искала, я не звал. Но следы красной нитью все равно ведут к встрече.
Отредактировано Эрзарий (2023-12-04 17:01:21)
Ненависть и печаль — всё принадлежит вам.
Превратите свои чувства в силу и продолжайте идти вперед.
Её голова слегка вздергивается вверх, едва не сбрасывая капюшон плаща, глаза закрыты, и она тихо втягивает в себя морозный воздух. Чувствует тела вокруг себя почти на каждом дереве, в кустах и за сугробами вдали от неё, её кожа покалывает, но не от холода. Мелкие сгустки крови её не интересуют: белками, совами и кроликами не насытиться, а лисы были ей совершенно не по вкусу, да и те - один лишь мех. Но она не расстраивается, что крупной дичи рядом нет, и тихо, не издавая звуков, пробирается дальше по протоптанной животными тропинке, наслаждаясь вечерней погодой и тишиной перед предстоящей трапезой.
Нилатрия смакует мысль о человеческой крови: на другой стороне леса всегда можно найти несколько охотников даже в это время года. Её воображение рисует красивую картинку искаженных ужасом лиц, их тщетные попытки сбежать или, если повезёт, дать ей отпор, и словно на яву она чувствует вкус их крови на своем языке. Может быть, ей бы попался эльф... "Не сегодня" говорит себе девушка, потушив ещё не разгоревшееся желание, пока не слишком поздно будет остановить саму себя, и как только её мысли возвращаются обратно к текущей цели, она останавливается.
Взгляд её красных глаз направлен в темноту лесной гущи, рассматривая что-то, что недоступно обычному обывателю. Она чувствует пульс: горячий, размеренный, в крупном, манящем теле. Должно быть, кабан. Или олень...? Нилатрия делает шаг в сторону животного, держась ближе к деревьям, облизывая подсохшие губы; несколько метров впереди она замечает следы в неглубоких сугробах и убеждается, что это олень. Прослеживая взглядом, куда уходят его копыта, все отчетливее различая форму животного по ощущаемому току его крови, девушка не слишком торопится, пытаясь растянуть удовольствие прогулки и охоты...
Пока ещё одно ощущение не заставляет её вновь остановиться, слегка нахмуриться, склонить голову немного влево, чтобы заглянуть между деверьев. Едва заметно, в стороне от неё и оленя, она чувствует ранее незамеченное ею присутствие. Ей сложно его различить сначала среди количества живности вокруг, но теперь игнорировать его было невозможно. Чувство любопытства играет с чувством собственничества: этот олень - её добыча, а ток крови другого вампира она не спутает ни с чем. И делиться сегодня - и впрочем в любой другой день - Нила в настроении не была.
Её длинные пальцы касаются рукоятки лука за её спиной, цепляют стрелу, заранее смоченную её кровью, и она двигается навстречу второму охотнику, в лоб. Ей не нужно скрываться, она не хочет побираться исподтишка: она хочет дуэли, ищет драки. Только сильнейший заслуживает почувствовать кровь добычи этой ночью.
Она знает, что противник тоже её чувствует, её приближение, и может догадаться о её намерениях по тому, как целенаправлено она двигается в сторону своего незивестного соперника. Губы Нилатрии расплываются в слабой улыбке, когда в темноте она наконец различает силуэт, все ещё далеко, но наконец заметен среди бесчисленных деревьев. Лавеллан делает ещё один шаг и вместе с едва слышимым хрустом снега, на неё рушится осознание, чувство далекой близости, которое она не сможет спутать ни с чем.
- Эрзарий? - шепчут её губы беззвучно; она тянет капюшон, сбрасывая его со своей макушки, словно это поможет ей разглядеть вампира лучше и удостовериться, что это он. Но что это будет значить, если это действительно он?..
[indent] Бесшумные, невесомые шаги по снегу почти не выдают присутствия опасного хищника в лесу. Он петляет меж деревьев, прячась в их тени, тихо скользит в непроглядной тьме, выслеживает жертву, полагаясь на одни инстинкты словно зверь. Он чует кровь, он жаждет ее. На виске вздувается вена от того, на сколько тело переполненно мучительно жаждой. Он потерял слишком много крови, чтобы оставить это без внимания. От жажды сводит жилы, выкручивает руки, жжет горло. Первую жертву он застигает на чистых инстинктах, иссушая животинку до последней капли. Густая кровь дикого кабана дарит ясность разума, наконец успокаивая зверя внутри. К счастью, для людей, живущих в этой части леса, на пути вампира попался кабан раньше, чем он дошел до их жилища. В ушах перестает звенеть, наконец Эрайн может слышать собственные мысли и рассуждать. Но мужчина не торопиться подниматься или вообще шевелиться: он лишь неподвижно сидит в снегу, вскинув голову в беззвездному небу, смакуя вкус свежей крови на губах. Вампир щурится, словно кот вкусивший сметаны. Но безусловно этой жертвы мало, она лишь утоляет голод, глуша нескончаемую жажду. Теперь он способен трезво мыслить, оценивать обстановку и выискивать жертву покрупнее. Хотя ближайшие леса Эфириона не балуют охотников крупной дичью — нужно идти вглубь, туда, где вездесущие людишки еще не успели разбить свои охотничьи сторожки. Вампир грубо утирает тыльной стороной ладони кровь на губах и поднимается, чтобы помчаться дальше.
[indent] Бег по заснеженным тропинкам окончательно приводит мысли в порядок, позволяя избавиться от ненужных навязчивых идей, переосмыслить произошедшее. Выдыхаемый воздух легко клубится паром, его тело не столь теплое, как человеческое, потому и дыхание его неуловимо в эту холодную ночь. Зимняя стужа не тревожит его, не пробирает тело до костей, лишь приятно окутывает тело, пробираясь сквозь расстегнутый плащ и шелковую рубаху. Вампир замедляет шаг после пары часов бега, вслушивается в окружение, вдыхает воздух, пропитанный запахом крови животных вокруг. Эри слышит их, видит их словно красный туман, чувствует как кровь пульсирует в их телах. В голове пробегает мысль: "Вот бы выследить кого покрупнее, сделать запасы." Он осторожно прижимается к дереву, вслушиваясь в пульсацию крови, выискивая подходящую жертву. Олень, молодой и сильный. Что ж вполне сойдет для запасов! Но Эрзарий не спешит идти в атаку. Совсем недалеко от него возникает еще один "охотник", вампира тяжело не признать. Их кровь медленно и лениво течет по жилам, повинуясь неспешному ритму сердца в сто ударов в час. Эри скалится, присутствие соперников не входило в его планы. Тонкие пальцы сами тянутся в карман черного плаща за метательным ножом и замирают прижимая лезвие к внутренней меховой оторочке одежды. Неспешно, словно хищник на охоте, Эри сокращает расстояние, стараясь скрываться за деревьями, но так, чтобы видеть врага. Силуэт женский, складный и легкий, значит обращена в юные годы, ловкие движение умелого охотника, стрелы наизготове. Что-то болезненно знакомое навивает от этого образа. Руки девушки тянутся к капюшону, и Эри чуть сильнее сжимает нож, но так и замирает в нерешительности атаковать или нет. Губы искривляет болезненная ухмылка, выражение боли не одной сотни лет. Он неспешно выходит из-за дерева, не спуская взгляда с девушки. Однажды они уже чуть ли не убили друг друга, что мешает им повторить это вновь? Эри движется медленно, обходя вампиршу по кругу на расстояние двадцати шагов, следит за каждым ее движением рук, за ее взглядом и обворожительной улыбкой.
— Нилатрия, — с легким придыханием произносит Эри, немного перекатывая имя вампирша на своих устах, словно забытый вкус человеческой крови. Эри решает сократить дистанцию первым, вторгаясь в личное пространство девушки.
— Вновь следила за мной, крошка? — игриво произносит Эрзарий протягивая руку к белым волосам девушки.
[icon]https://www.upload.ee/image/16020291/4.1.jpg[/icon]
Ненависть и печаль — всё принадлежит вам.
Превратите свои чувства в силу и продолжайте идти вперед.
[indent] Что-то более животное, чем охота и кровавая жажда, просыпается в ней, когда она слышит его голос, видит его неизменившееся лицо так близко впервые за все эти годы. Её глаза сверкают то ли в едва сдерживаемом желании закончить их последнее рандеву, впиться клыками в его белоснежную шею... то ли в одержимой тяге коснуться его волос, провести большим пальцем по его скуле и притянуть ещё ближе. Все её органы чувств на их пределе, когда её взгляд скользит по чертам его лица, останавливается на губах, произнесших её имя так, будто они забыли, что оно когда-то значило, и вновь ощутить его вкус Нилатрии хотелось больше, чем испить крови загнанных в угол охотников.
[indent] - Эрзарий... - повторяет она, игнорируя его вопрос ещё несколько мгновений, пока его присутствие окончательно оседает в её затуманенном сознании, пока она невольно склоняет голову ближе к его руке, отрывает взгляд от его рта и возвращает своё внимание к его пронзающим насквозь глазам. Пять десятков лет дистанции и отрешение от собственных неугомонных чувств, летят в Эдем, и Нилатрия готова кинуться следом.
[indent] После всего, что произошло между ними, ради всецелой службы господину Ормонду, ради собственной гордости в конце концов, почему у неё не хватает сил отказаться от него? Это злит, распаляет её настолько же сильно, как и будоражит, позволяет губам растянуться в оскале с едва выглядывающими клыками, и коснуться лица Эрзария в ответ его прикосновению. Она проводит большим пальцем возле его губ; запах крови, которую он испил совсем недавно, она чувствует так четко, что это режет обостренное обоняние, в висках стучит... девушка убирает ладонь, смотрит на вампира молча ещё мгновение, прежде чем наконец заговорить.
[indent] - О, ты ведь знаешь меня. Никогда не могла устоять, - произносит она, опуская руку, свободную от лука, на бедро, и повседневно пожимает плечами.
[indent]
[indent] - Тебе стоило убить меня ещё тогда, - она шипит в ненависти, формируя кровавое копьё в своей руке, не обращая внимание на боль в правом боку. Нилатрия скалится и свой собственный, граничащий на безумии смех, она будто слышит со стороны. В этот момент она чувствует все эмоции одновременно, от чистого презрения до помешанной любви, и эта горючая смесь целиком направлена на того, кто в них был виноват: Эрзария. Вампирша не видит ничего вокруг себя, кроме своей цели прямо по курсу, и годы их игр, манипулирования, привязанности и нездоровой зависимости, достигли своего пика прямо в этот момент.
[indent] Впервые она искренне хочет его смерти, хочет стереть его с лица Энтерры, доказать самой себе, что он слаб и бесполезен, как и её мать все эти годы назад; жаждет разорвать цепь, которой она добровольно заковала себя и отдала ему в руки другой конец. Ради господина Ормонда, она должна напомнить Эрзарию, где его место, и избавиться от отвлечения, что мешало ей изо дня в день...
[indent]
[indent] - Как идут дела в твоей лавке? - спрашивает Нилатрия, отбрасывая всплывшую картинку из прошлого в сторону, и в её тоне звучат различимые нотки насмешки. Она знала о попытках Эрзария скрыться от Дариана, знала она и то, что господин добрался до него, затянув ошейник потуже. Ей не была понятна тяга Эри к мнимой свободе и его желание отдалиться от того, кто дал им всё, что у них есть, было для неё непостижимо. Что ещё может дать их жизни такой смысл, как служение господину? Что такого он пытается найти в мире, полном слабых и жалких, когда они могут отдать себя на волю Дариана и однажды добраться до его вершин?
[indent] Он внимательно, но мягко смотрит на девушку, старясь не упустить ни одной перемены в ее лице. В прочем, это не помогает предсказать ее следующий шаг. Красные глаза блестят от неутолимой жажды, которую сложно трактовать. Но Эраза не отступает ни на шаг, на смотря на свой оскал, вампирша льнет к его руке, словно ручной котенок, ей не хватает только заурчать. Эри грустно усмехается, наблюдая за ней. Как долго они несут этот крест зависимости? Как долго будут нести? Быть может действительно стоило с этим покончить давно, вырвав сердце, оторвав голову, испепелив? Легкая рука Нила касается его лица, он даже на мгновение опрометчиво прикрывает глаза, предаваясь сладостным воспоминаниям, тем редким моментом, когда никто и никого не пытался убить. Едва сдерживает порыв коснуться губами.
Эри прекрасно представляет, о чем могут быть ее мысли, знает, как Нила мечтает обрести свободу от тяжелого чувства, что обременяет ее жизнь. Но и без цепи жизнь кажется адом. Он делает несколько шагов назад, смотря мимо вампирши вглубь темного леса. Зверь, явно, ощутив намерение двух вампиров, ринулся прочь от опасности, как чутки эти глупые создание, если вопрос касается их жизни.
— Убежал, — шепчет Эрайн, казалось бы игнорируя слова Нилатрии, — наша новая встреча была лишь вопросом времени, даже вопреки наших желаний, — подводит он печальный итог.
[indent] Новая фраза Нилы заставила его поежится, кольнуть чему-то болезненному в самое уязвимое. Вот почему он не мог всецело любить его, ревность душила его хуже цепи. В этом проклятом треугольнике он чувствовал себя лишним. Он ревновал Нилу к Орманду, которым она безгранично восхищалась, в прочем, как и он сам восхвалял их мастера. Он ревновал Дариана к Нилатрии, который казалось был увлечен эльфикой больше чем им. Это раздражало. Более тяжелой ношей для Эри было то, что он не мог определиться, кто для него самого важнее. Прикажи Дариан убить девушку, он бы замер в нерешительности? Или сделал бы это не моргнув? Тогда как Нила не задумалась бы, по мнению Эри. Вампир шумно выдыхает, зарываясь пальцами в темные волосы. Именно от этого он хотел уйти. Избавиться от тех оков, что связывали его по рукам и ногам.
— Он уже рассказал тебе все, как мило с его стороны. Надеется, что тобой вновь еще больше привяжет меня к клану, не понимая очевидного... — Эрзарий скалится в дикой ухмылке, ему больно думать о том, что Нила куда ближе с господином, больно и от того, что она оружие против него же. Стрела направленная в его сердце, что разит верно.
— Лавка уже не такое убежище, по всей видимости. А раз на ее порог явился Господин, значит ... заниматься ею будет некогда.
Он давно уже перевел фокус внимания с Нилы на окружение, слишком очевиден был ее голод, а потому она не стала бы опрометчиво вступать с ним в бой сейчас, пока они не на равных. Где-то неподалеку затесалась еще крупная дичь.
— Ты ведь голодна? Может для начала утолишь жажду и продолжим разговор? На два часа молодой олень.
[icon]https://www.upload.ee/image/16020291/4.1.jpg[/icon]
Отредактировано Эрзарий (2023-12-10 20:35:36)
Ненависть и печаль — всё принадлежит вам.
Превратите свои чувства в силу и продолжайте идти вперед.
[indent] Она игнорирует его вопрос вновь, что иронично отражает годы их истории, отношений и боли. Конечно, она была голодна и сама чувствовала зверя так близко, что можно было почуять его запах, но цель куда более сладкая, переходящая в терпкое послевкусие, стояла прямо перед ней, хоть и отодвигается на пару шагов назад. Её внимание не сходит с лица Эрзария; как ей хочется узнать, о чём он думает, разобрать его сознание на маленькие составляющие такой сложной картины, расмотреть их под увеличительным стеклом. Терзает ли его то же, что и её все эти годы? Или его хищный взгляд подпитан не тягой к ней, а лишь желанием убить?
[indent] - Не хочешь воспользоваться своим преимуществом? - Нилатрия задаёт вопрос с кислой ухмылкой, собственные слова пробуждают ещё больше воспоминаний. Кончики пальцев покалывали от желания прикоснуться вновь, а на языке вертелась тысяча слов, которые невозможно произнести вслух, так что вместо этого она делает то, что так хорошо умеет. Подначивает только сильнее: - Как-то слишком по-джентельменски для тебя, Эри, - Лавеллан отрезает мысль, что он может быть искренним ещё до того, как она полностью сформировалась, и из злости на собственную слабость, она наспех пытается соткать мнимую защиту своими словами, поведением, взглядом. Только она не знала, что план её заранее взял курс на провал, когда в этой самой "защите" зияла дыра ровно по силуэту Эрайна.
[indent] Слабость. Слово от которого хочется вывернуться наизнанку и проглотить собственные внутренности, вырезать первую попавшуюся деревню, бросить вызов Богу, только бы не иметь ничего общего с его значением. Первым её испытанием была мать посреди ночи в ногах её постели, с оружием в руке, и Нилатрия не была слаба тогда, не могла быть и сейчас. Но вот он, стоит перед ней, Эрзарий Эрайн, от которого её руки разве что не тряслись от тяги сорвать эту очаровательную голову с плеч, а ноги подкашивало от противоречащего желания прижать его к ближайшему дереву и целовать, пока он не погубит её окончательно. Он не был её первым испытанием, но был единственным, с которым она до сих пор не совладала.
[indent] Потому она и не искала встреч с ним все эти годы. Нилатрию воротило от того, что он был её слабым местом, что оно у неё вовсе есть. Ей потребовались десятки лет, дабы осознать это, а затем ещё столько же, чтобы признать без лихорадочной попытки выдрать себе же волосы. Последняя их встреча показала ей, что убить его она не способна, даже когда так сильно хотелось, даже когда она знала, что он делал это и глазом не моргнув. И ей отчанно необходимо найти способ зарыть всё что их связывало на глубину шести футов, чтобы вырвать эту опухоль из своей жизни.
[indent] Олень движется, углубляется в лес немного дальше от них. На мгновение, голод контролирует её, заставляя вампиршу невольно повернуть голову по ветру и сменить фокус своего внимания на добычу. В висках снова стучит, и Лавеллан втягивает холодный воздух через стиснутые зубы.
[indent] - Но господин не наивен, Эрзарий, - произносит она негромко, делая шаг в сторону от него, туда, где билась горячая кровь лесного животного. - Если ему понадобится помощь привязать тебя к клану, то он не будет искать её во мне, - добавляет Нилатрия отстранённым тоном, скрывая за ним недосказанное. Вдыхает резко, прикрывает глаза на мгновение и, не дожидаясь ответа своего собеседника, продолжает свою охоту.
[indent] Капли крови на снегу, горячая артерия, острые, длинные клыки сквозь толстый слой оленьего меха и кожи. У зверя не было даже времени испугаться, прежде чем Нилатрия перерезала ему горло когтями в нужном месте, повалила на бок и впилась зубами. Минута, две или пять - в таком состоянии она не следит за временем, почти не обращает внимание на своё окружение, и когда Лавеллан наконец чувствует насыщенность, она отстраняется от почти иссушенного животного. Она слегка оступается от прилива сил, ясности в её сознании, а когда выпрямляется и смотрит перед собой, то видит Эрзария, что наблюдал за ней всё это время.
[indent] Ещё четче теперь она разглядывает его кожу, освещенную сквозь деревья луной, и в контрасте с его черной одеждой, волосами, он выглядит ещё более бледным. Её губы, испачканные кровью, расползаются в улыбке, и она будто хочет что-то сказать, но останавливает себя, продолжая молча смотреть на него и ожидать, какой следующий шаг он предпримет.
Отредактировано Нилатрия (2023-12-19 00:29:59)
[indent] Голод вампира то, что захватывает разум целиком рано или поздно, управляет им, ведет инстинктами. Всего лишь тонкая грань, за которой полное сумасшествие и смерть. Эри усмехается, наблюдая за тем, как вампирша пытается держать себя в руках, старается не кинуться на добычу сразу. Его так и подначивает опередить ее, испить животинку до того, как она решиться. Подразнить. Посмотреть, как голод сведет ее с ума окончательно, превратит в кровожадную фурию. Это всегда забавляло Эри. Он делает еще шаг назад, отступая. Эти годы изменили его.
[indent] Эрайн слушает ее, прикрывая глаза. Смакует слова. Да, должно быть дорогая Лавеллан все же знает не все о нем. О не теперешнем. Усмешка искажает его губы. Даже забавно, что Ормонд уберег ее от такой информации. Как любезно с его стороны вновь, позаботится о чувствах дорогой дочурки. В очередной раз Эрайн убеждался, что Нилу. Больно? Пожалуй, до сих пор. То, к чему никогда не привыкнешь, когда на раскрытое сердце — тебя отвергают. Он тряхнул головой, отгоняя эти мысли.
Да, вампирши след простыл. Но Эрайн чувствует, как пульсирующая, горячая сладкая кровь становится чужой пищей. Он неспешно нагоняет Нилатрию, по прежнему держась в стороне, наблюдает. Ждет, пока она насытит свой голод. Минута, две... пять. Он не шевелится, лишь молча наблюдает за окружением, лишь бы никто не помешал. Бедный олень уже перестал трепыхаться, его жизненная сила почти без остатка перетекла в тело вампирши, даруя ей силу и насыщение. Прошло около часа. На голове неподвижного вампира уже образовался снежный налет. Парень тряхнул головой, стрясая снег.
— Давно не охотилась? — спокойно спрашивает Эрайн, разминая шею, будто та затекла за время ожидания. Ему знакомо это безумие. Хотя голод от постоянной потери крови стал для него родным чувством, так что Эрайн все чаще пренебрегал своей диетой, питаясь любезно предоставленной человеческой кровью. Эри делает несколько шагов вперед, выходя на снежную опушку, залитую лунным светом. Откидывает полы плаща, скидывая снег и с него. Вампир мнется в неловком молчании. Поджимает губы. Что сказать? Он надеется, что страсти Нилатрии улеглись. Он бы хотел этого. Но как об этом спросить? Их отношения — болезненный нарыв, что уже ни раз едва ли не свел обоих в могилу собственноручно. Всегда было больно. Больно и сейчас. Но сейчас скорее от неловкости. Он тихо прочищает горло, откашливается. На всякий случай осматривается вокруг, зная, что может быть не один. Глаза отражают луну, бликуют, он слишком сосредоточен на окружении. Вроде все тихо. Эрайн выдыхает и воздух клубится у его губ.
— Как ты? — несколько смято спрашивает он о чем-то абстрактном, не ожидая услышать чего-то конкретного.
[icon]https://www.upload.ee/image/16020291/4.1.jpg[/icon]
Отредактировано Эрзарий (2023-12-17 22:01:52)
Ненависть и печаль — всё принадлежит вам.
Превратите свои чувства в силу и продолжайте идти вперед.
[indent] - Пару дней назад, - признаётся она честно, вытирая подбородок тыльной стороной ладони и проходясь большим пальцем по уголкам рта. Тут же слизывает с него кровь, затем смотрит на Эрзария, обращает внимание на его поджатые губы, как он мнётся, прочищает горло. Она склоняет голову чуть-чуть вбок, не понимает. Что это он делает? Почему он ведёт себя так? Она его почти не узнаёт за этим законсервированном спокойствием, в ощутимой для неё неловкости, которой раньше за ним не замечала. Он... изменился? Или ей просто мерещится?..
[indent] Знакомые глаза таили в себе столько нового; годы историй, событий, дней частью которых она не была, о которых никогда не узнает. Даже со всей информацией, что она собирала, за тем как наблюдала на расстоянии, не в состоянии полностью отрезать себя от Эрзария, Нилатрия остро чувствовала годы, которые никогда не вернуть. Улыбки, колкие слова, ссоры, тёплые вечера - всё это упущено, потеряно. Принадлежало кому-то другому. Сердце разрывает яростью, ревностью. Тоской. Жаждой, которую не утолить.
[indent] Она делает вдох - неужели в этот раз это действительно конец? - выдох. Их громкие расставания превращались в не менее громкие поиски дороги назад друг к другу, порой односторонние. Те пять десятков лет назад, Лавеллан заявила себе, что точка наконец поставлена, а теперь ей было страшно принять это; также страшно, как и обратное. Бесит, хочется, ненавидит, любит так сильно, что...
[indent] - Как я? - переспрашивает Нила, но она прекрасно услышала его с первого раза. Она передергивает плечами, задаёт себе тот же вопрос в своей голове, не уверена, что знает на него ответ. Подсади любого в её сознание, потерялся бы навеки в противоречащих друг другу указателей и ориентиров. - Мы оба знаем, что тебе нет до этого дела, - тут же произносит она и возможно даже хочет сказать что-то другое. Правильно подобрать слова, разойтись на чувственный монолог в слезах и болью в голосе, как те самые героини мелодраматичных книжек, что иногда попадают ей в руки. Сказать громкие, красивые фразы, которые смогут объяснить её эмоции, эту бурю, срывающий крыши домов торнадо внутри неё.
[indent] Но она не героиня книги, а слова, которые так хочется сказать, ещё не придумали. Поэтому, она говорит только:
[indent] - Я всегда в порядке, - лжёт вампирша, откидывая волосы, упавшие ей на лицо из-за лёгкого ветра, назад. - А ты... скажи, ты всё ещё хочешь меня убить? - спрашивает она с усмешкой, в этом вопросе кроется иной подтекст. - Было бы мило с твоей стороны предупредить меня заранее, стоит ли мне следить за своей спиной в твоём присутствии, - добавляет она, не то серьёзно, не то шутя.
Отредактировано Нилатрия (2023-12-19 02:04:15)
[indent] Звенящая пустота могла бы заполнить его как раньше, при каждой их встрече. Заполнить и задушить, истерзать, измучить, вывернуть все органы наружу, заставить его вновь искать ткала. Но… он спокойно смотрит на Нил. То, где было надломленно уже не отдает такой болью. Сердце лишь полно сожалений и желаниями извиниться. Давно ли он хотел выпустить всю ее кровь наружу, переломать каждую косточку, наблюдая за мучениями, а потом наконец оторвать голову вампирши. Эрзарий медленно моргает, наблюдая за лицом Нил. Ей явно не нравится его спокойствие, она будто ожидала, что все будет как и всегда. Но … не будет.
Сотни колких фраз танцуют на губах, режут язык и стремятся вырваться наружу. «Ты сама поставила точку», хочет сказать он, но не говорит. Ведь прекрасно понимает, что для нее это была запятая или троеточие. Он и сам так считал, какое-то время.
[indent] Простой вопрос ощутимо вызывает в ней бурю эмоций. Смятение уже достаточно яркий ответ с ее стороны. Можно сказать, что за четыре сотни лет, отвечать словами и не требовалось. Эрза немного ухмыляется, не потому что доволен, а потому что ему … смешно? Он смеется не над Нил, нет. Ему смешно лишь от того, как нелепо было впиваться в глотки друг другу каждый раз, изводя, разрушая, а после дарить тепло, пусть и мимолетное, неумелое, но его было достаточно, чтобы впасть в зависимость от эмоциональных качель.
Нила отвечает уклончиво, колко. Дай ей яду, она бы немедленно напоила им Эрзария вместо слов. На что вампир лишь растерянно вздыхает. Ему правда очень жаль, что за эти годы она вновь не разобралась в себе. Не самое долгое из их расставаний, но все же. Он медленно подходит и так же несмешно протягивает руку к вампирше, чтобы утереть остаток крови на ее щеке.
— Зря ты так. Мне действительно интересно. Хотелось бы услышать, что нового у тебя за эти пять десятков произошло…
[indent] Не успел вампир прикоснуться, как новый вопрос заставляет его отпрянуть с опаской и осторожностью. Губы медленно растягиваются в коварной усмешке, в хищном оскале, который так и говорит о кровожадном безумии. Глаза сверкают как у зверя перед броском к тонкой шее лани. Ровно на один вдох. Напускная жажда крови тает на его лице, словно и не было вовсе ее. Эрза тихо вздыхает.
— Сложные вопросы ты задаешь, Нила, — с какой-то болью в голосе говорит вампир, — сейчас мне не за что желать твоей смерти. Я стараюсь отпустить то, что было. Научиться жить заново… жить и не разрушать близких и себя.
Он протягивает ей руку, желая помочь подняться, дабы поохотится еще. Он не до конца утолил свою жажду, а уж тем более не сделал запасов на будущее. Эрза внимательно всматривается вглубь леса, стараясь выследить новую дичь. Но вполне предполагает сколь сильно обескуражена его давняя подруга, а потому оборачивается к ней, чтобы добавить:
— А чего ты ожидала? Наша «вечная» борьба не могла же продолжаться вечно.
[icon]https://www.upload.ee/image/16020291/4.1.jpg[/icon]
Ненависть и печаль — всё принадлежит вам.
Превратите свои чувства в силу и продолжайте идти вперед.
[indent] Она видела эту искру, которая гаснет быстрее, чем появилась, и она ищет её снова. Вглядывается в его глаза, отбрасывает здравый смысл, который и так не был её сильной стороной; все те слова, что сама себе говорила, в чём себя убеждала, Нила готова рвать на части и бросать в камин... но она видит в Эрзарии только усталость, боль, сожаления. Она находит своё собственное желание заглушенным, его острота затуплена, и девушка выдыхает, смотрит в сторону, не обращая внимание на протянутую руку. Пятьдесят лет было мало. Бессмертной жизни не хватит, чтобы принять конец их истории таким.
[indent] Ещё до того, как его пальцы касаются её, они уже обжигают. Схватить, не отпускать, всё объяснить. Даже если очередной круг будет коротким, хоть что-то...
[indent] Ведь если выдрать из её жизни Эрайна, что в ней остаётся? Дариан? Но даже ему не под силу заполнить место, принадлежавшее Эри. Если бы он только понимал это, если бы... она ловит себя на мыслях, которых быть не должно, и останавливается на полном ходу, давит по тормозам, невольно делает шаг назад. Вот снова, он ей кружит голову настолько, что в ней появляются сомнения. В Дариане, в своих собственных убеждениях, в том, что считает единственной правдой в этом мире. Он делает это не в первой, сам того не понимая, переворачивает её мир наизнанку, пока она сопротивляется, и сейчас Эрзарий даже не пытается. Он вообще ничего не пытается, даже наоборот - его отстранённость даёт понять, что их вечность подошла к своему эпилогу.
[indent] Но можно попробовать захлопнуть книгу, не дочитав.
[indent] - Ты действительно изменился, - произносит она наконец, поправляя подол плаща и сбрасывая с него снег, неосознанно повторяя за Эрзарием. - Для тебя она может быть и не вечная. Но точно не для меня, - отзывается Нилатрия эхом, её голос совсем не тот, что был раньше. Она была далека от той смиренности, что видела сейчас в нём, оказываясь на несколько ступеней позади него, как в детстве. Но даже если она не признавала, а он не сразу замечал - она изменилась тоже. Пятьдесят лет назад лишь от этой фразы её бы распалило так сильно, что её бы снова назвали истеричной, и разошлись бы они едва живыми. Если живыми вообще. Навещала бы его в лавке без предупреждения, ловила бы на ярмарках, вмешивалась в его планы, вынуждено вклинивая себя в его жизнь. Но когда она не видит отражения своих эмоций в нём, искра отказывается вспыхивать. И это режет ещё больнее, чем всё остальное. - Вижу, демоны хорошо помогают в этом, хм? Учиться жить заново, забывать, - подначивает она, намекает. Ей от этого тошно, от всего этого, смириться было до невозможности сложно. Она словно тычет в пустое осиное гнездо, с надеждой, что оттуда кто-нибудь да выскачет. Пусть даже ужалит.
[indent] Вампир осторожно и несколько трепетно сжимает руку Нил. Он старается держать себя в руках, не сорваться в былое вечное противостояние, не оборвать ленты маски спокойствия. Пока что ему удавалось убедить себя, что все мертво, и ни одно действие старой подруги не заденут его сердце. Эрзарий внимательно изучал черты ее эльфийского личика, красоту которого ничуть не скрадывала мертвецкая бледность. Она лишь придавала особый шарм и хрупкость, словно у старинной куклы. Несомненно смертельно опасной куклы, способной одним движением руки прекратить чуть-то жизнь.
[indent] Невольно перед глазами восстали картины давних дней, когда Эри надеялся, что Нилатрия заполнит его зияющую в груди, когда он отчаянно тянулся к ней. Но рано или поздно между ними выстраивалась стена недопонимания, оставляя все новые и новые шрамы. Почему так происходило? Что мешало им выстроить нормальные отношения? Каждый раз он задавался этим вопросом... А ответ был на поверхности. Помимо жуткой тяги друг другу у них была гремучая смесь чувств. Эри, например, видел в Ниле еще и соперника за внимания их "отца", непреодолимого врага, любимчика, который всегда будет впереди него. Так же не раз Нила душила его своей пылкой любовью, сводила с ума своей ревностью и попытками заполучить его внимание всецело. Это уничтожало его. Порой же он сам становился тираном, ревновал вампиршу даже к жертвам, стремился контролировать каждый ее шаг, а самое главное вытеснить наставники из ее головы. А порой наоборот, он становился слишком бесчувственным к Лавеллан, воспринимая ее чувства как должное. Многое было. Оставалось задаваться вопросом, как долго это могло бы еще продолжаться. Их связывало многое, общая история длиной почти в четыре сотни лет. Которую, без сомнения, нельзя было так просто перечеркнуть.
[indent] И как бы Эрзарий сейчас не пытался убедить Нилу и себя в том, что он спокоен - так не было на самом деле. Одна лишь фраза с подковыркой заставляет все внутри задрожать. Да, эта девушку умела надавить на больное, припасти козырь до нужного момента, лишь бы уязвить сильнее. Холодные пальцы вампира невольно сильнее сжали тонкую эльфийскую ладонь едва ли не до хруста костей. Его губы вновь искривил хищный оскал. Знала ли Нила, что ступила на более хрупкий лед, чем их совместное прошло?
— Я не заключаю сделок с демонами, к тому же... продажа стольких лет жизни — обойдется слишком дорого, даже для бессмертного, — голос вампира звучал словно арктическая стужа, отдавал скрежетанием зубов и не прикрытой агрессией.
[indent] Он опускает ее руку, словно его покинули силы, словно пальцы разжались сами, потеряв всякий контроль. Брови вампира поползли к переносице, хмуря стоически спокойное до этого момента лицо. Что-то в этом безусловно задело его душу, полоснуло по не до конца зажившей ране. Эрзарий медленно выдыхает.
— Чего ты от меня хочешь добиться? Хочешь, чтобы мы опять повздорили, устроили кровавую бойню? А что после? Страстное примирение? Пара лет страданий, а потом что? Может наконец кто-то из нас найдет в себе смелость закончить вечные мучения другого? — все с той же холодностью чеканил слова вампир.
— Скажи мне, сколько кругов ада мы должны пройти совместно, чтобы поставить точку? Нила, ты не устала? Я вот устал... и просто пытаюсь двигаться дальше. Ты не лечишь мои раны, я не спасаю тебя от боли, мы лишь делаем хуже друг другу... Зачем?
[indent] Эри высказывал то, что давно крутилось в голове, то о чем он думал в последние годы, надеясь, что они с вампиршей никогда уже не встретятся. Он совсем не видел смысла в новом опасном витке, чем могла закончиться очередная их игра? Едва ли всепоглощающим счастьем. В крайний раз он слишком долго залечивал свои раны, едва ли залечил их до конца, наделав кучу глупостей в процессе.
[icon]https://www.upload.ee/image/16020291/4.1.jpg[/icon]
Ненависть и печаль — всё принадлежит вам.
Превратите свои чувства в силу и продолжайте идти вперед.
[indent] Нилатрия ведёт носом, её инстинкт продолжать бороться, возмущаться, впиваться когтями как буквально, так и метафорически, схвачены за горло. Его слова распаляют её сильнее, они раздражают, и ей хочется встряхнуть вампира, разбудить, напомнить, кто перед ним сейчас стоит и кем является он сам. Но она не видит того Эрзария перед собой, что она знала все эти годы, и осознание этого равносильно разряду молнии. Она пропускает несколько вдохов, неосознанно задержав дыхание, пока мысли её хаотично спорят друг с другом, а затем затихают. Лавеллан выдыхает и отворачивается. О, он нашёл в себе смелость, значит. Так теперь это называется? Какая же он благородная, несчастная жертва...
[indent] - Добиться? От тебя? От тебя мне ничего не нужно, - говорит она сухо, отбрасывая весь сарказм, и остро чувствует, что вину за их разногласия он пытается сдвинуть на неё. - Но... а впрочем, не важно,- Нилатрия убирает волосы за уши и избегает взгляда Эрайна, чтобы не дать себе сорваться. Она видит, что бьётся о глухую стену, за которой ничего больше нет, кроме усталости и холода, а её в её собственном костре недостаточно бревен, чтобы хватило и на Эрзария. Это, скорее всего, изменится. Так было всегда, её бросало из крайности в крайности, из "видеть больше не хочу", до "дышать без него не могу", и иногда настроение сменялось в один день. В один час. - Я не планирую больше за тобой бегать. Даже если и забыть, как это делаешь ты, не смогу, - честно говорит она, выдыхает клубок пара, смотрит в сторону обескровленного оленя в снегу.
[indent] Ночь не бесконечна и ей нужно найти ещё добычу, также, как и её собеседнику. Мысль о том, чтобы поохотиться вместе, как раньше, Нилатрия отбрасывает в сторону как только она появляется в её голове, так что на этом она односторонне решает, что разговор закончен. Пока она в здравом уме, пока её помешанность, её немыслимая смертным любовь не затуманит ей рассудок вновь, она хочет уйти, как можно дальше, как можно быстрее. Пока она помнит, почему они разошлись все те годы назад и где лежат её приоритеты.
[indent]- Я бы сказала, что надеюсь больше никогда тебя не увидеть... - говорит Лавеллан, отступая на пару шагов в сторону и вглядываясь в тьму между деревьями леса, - Но со всем нашим желанием, я не думаю, что мы способны избегать друг друга вечно. Десять лет, пятьсот или тысяча... а может быть и завтра. Мы встретимся снова, Эрзарий. Посмотрим, насколько ты преисполнишься "смелостью" к этому времени, - добавляет она немного едко и наконец смотрит на него, одарив полуухмылкой.
[indent] Слова может давно и крутились в его голове, но только теперь, когда они хлестко рассекли воздух, когда раскрыли спрятанные боли … они жгли сердце. Эрзарий отворачивает голову, чтобы скрыть негодование отразившееся на его лице. Вампир поджимает губы и задерживает дыхание на удар сердца. Эта правда холоднее льда, но тогда почему так больно жжет? Неспешно выдыхает, вкушая явную горечь на кончике языка.
"От тебя мне ничего не нужно," — фраза, что острее ножа оставляет глубокие отпечатки. В который раз? Костяшки тихо хрустят в плотно сжатом кулаке. Лавеллан опять ускользает, словно шелковая лента на ветру в разжатых пальцах. В прочем он сам хотел этого. Разве нет?
— Я ничего не забыл, — шепчет мужчина почти одними губами, тише шелеста мерно падающих снежинок. Ведь он сам решил, что все кончено, да? Тогда почему, ощутив то, что она вновь исчезнет как наваждение, он старательно пытается найти повод, чтобы задержать ее. Эрз наблюдает за девушкой лишь краем глаза: эльфийка, чью красоту увековечили в самом ее рассвете, что на всегда застыла во времени такой, как прекрасная картина. Правда даже картина может состариться, краска потрескаться, лак пожелтеет, а Нилатрия останется все такой же прекрасной.
Вампир хотел бы удержать ее, поговорить. Какая-то часть его все еще панически цепляется за прошлое, желая этой боли. Но Эрза не может найти слов. Вот они стоят под снегом как два истукана, и не могут быть вместе и сгорают от боли. В голове рождается заманчивая мысль, импульс и желание, которое могло бы расставить многое.
Холодной рукой Эрайн обхватывает запястье девушки и тянет ее на себя грубо и резко, собственно так, как он делал всегда. Он требует, чтобы она приблизилась, прижалась к нему, словно укрываясь от мороза. Эрз тянет ее еще ближе, присваивает к себе, дабы впиться в окровавленные губы жадным поцелуем. Вкусить знакомы вкус … спешно наклоняется, мгновение — дыхание вампира касается лица Нил. Но Эрайн замирает лишь всматриваясь в ее черты, изучая реакцию, пытаясь понять, что же испытывает она сейчас.
[icon]https://www.upload.ee/image/16020291/4.1.jpg[/icon]
Ненависть и печаль — всё принадлежит вам.
Превратите свои чувства в силу и продолжайте идти вперед.
[indent] "Ничего не забыл" - хочет по-ребячески передразнить она, усмехнуться ему в лицо с сомнением, с издёвкой, показать пренебрежение, задеть, обидеть, увидеть хоть что-то яркое в его реакции... но вместо этого чувствует холодные пальцы на своём запястье. Её взгляд падает вниз, к их соприкасающемся рукам, а когда поднимает глаза, чтобы выдать ещё что-нибудь едкое, Эрзарий путает её ещё сильнее. Он тянет её к себе, слишком по собственнически, на что права у него больше не было, да только возражать у Нилатрии не получается. Он удивляет её этим, отправляет её тело в ступор, и она моргает, глядя ему в глаза. Её взгляд мечется к его губам, так быстро, что почти незаметно, но она быстро отводит их в сторону и хмурится, едва дыша. Они не были настолько близки десятилетиями, но ощущение его дыхания на её лице всё также морочит ей голову, и Лавеллан снова движется по всё той же нескончаемой спирали.
[indent] - Играешь со мной? - шепчет она, не пытаясь отпрянуть назад, но и не тянется вперёд, держится за последние отголоски гордости, чтобы не поддаться провокациям настолько же наглым, насколько... действенным. Это было жестоко с его стороны; это его попытка удержать её, но при этом не подпускать обратно? Показать ей, где её место и неважно, что сам он её отвергает? Словно он не видел возможным спустить Нилатрию с цепи, окончательно лишиться внимания, его игрушки. Или же это он на её поводке, и она держит Эрзария настолько крепко, что даже при всём желании, он не способен вырваться?..
[indent] Она хочет прикоснуться к его лицу, провести большим пальцем по очертаниям его скулы, коснуться губами острой линии его челюсти, затем короткими поцелуями добраться до его рта. Сделать то, что она делала всегда, что было естественно и привычно. Усмехнуться, коснуться его волос, зарыться в них носом, нашептать ему, что вот он снова попался, неважно сколько он будет пытаться отрицать их нерушимую связь.
[indent]- Зачем? - она нарочито повторяет его вопрос, дыша через раз. - Чего ты хочешь, Эрайн? - её голос звучит мягче, чем до этого, но она не называет его по имени, пытаясь создать мнимую дистанцию, пока тело кричит о другом.
— Зачем?— доносится до его сознания робки вопрос Нил. Он и сам бы хотел знать, зачем он столь обыденным жестом тянет ее к себе, манит в свои объятия, надеясь вкусить ее поцелуй. Этот импульс, рожденный где-то на задворках сознания будоражит. Его вся так же манят старые оковы, что стирают запястья в кровь, он летит на эту боль, как мотылек на свет. Неужели это и есть то самое чувство? Ведь это оно заставляет его всякий раз разбиваться на кусочки, ведь оно манит своим сладостным ядом. Эрайн рассматривает лицо прекрасной эльфийки, время все же оставило свой отпечаток, но он незримо отразился в утихшем блеске глаз, изменившемся изгибе губ. Хочется смахнуть эту усталость, вернуть ей ту пышущую юность, которая у нее отняла застывшая кровь. Вампир наклоняется еще ближе, скрадывая сбившееся дыхание подруги.
— Хочу кое-что проверить, — шепчет он с такой интонацией, что не терпит оспорения. Он все ближе, его палец скользит по белому подбородку, надавливает, заставляя разомкнуть алые губы. Эрз прислушивается к себе, так ли трепетна эта близость, что раньше, заставит ли она перевернуться все внутри, а сердце забиться чуточку чаще. Осторожно слизывает остатки животной крови с уголка губ, прежде чем обвести их контур. Или это игра воспаленного разума? Очередное желание обладать, удержать у себя, доказать, что нужен. Сливаясь с ней в поцелуе, он уже знает, что не рискует ничем, по крайней мере пока девушка обескуражена. Далеко не факт, что потом она не вырвет ему печень ради забавы... или до чего там еще не добрались ее руки в порыве страсти. Эрайн цепко удерживает ее лицо за подбородок, не давая отстраниться от поцелуя до тех пор, пока ему это нужно. Пока он не найдет в нем утешение от зияющей пустоты или не разочаруется вовсе.
[icon]https://www.upload.ee/image/16020291/4.1.jpg[/icon]
Ненависть и печаль — всё принадлежит вам.
Превратите свои чувства в силу и продолжайте идти вперед.
