«Любовь» есть начало. Адриэль верит, что такова истина, заложенная в её существе Творцом. Чтобы объять неистово бьющимся сердцем целый мир. Потому что лишь для ангелов его слишком мало. В первые столетия жизни Адриэль познаёт безусловную любовь, рождённую вместе с ней и заключённую в плоти, способной истлеть.

Молитвы, тихие, почти никем не посещаемые службы. У Адриэль в Мистрале своя паства и маленький сад с лекарственными травами. Знахарство — лишь первый шаг, сделанный с искренне заботой о тех, в ком таланта — капля; и на дне кувшина не соберёшь. Адриэль проливает слёзы печали вместе с ними и берёт за руку, ведя к по тому пути, что ступает сама. Тернистому и сложному. Четыре крыла и поддержка не помогают избежать трудностей: эфир льнёт к рукам. То обжигает вдруг, то ластится с нежным трепетом. В том "Любовь" Создателя, что посылает испытания и трудности для тех, кто способен сделать самый страшный шаг. У Адриэль трясутся в молитве руки: не то от благоговения, не то от страха. Суровая наставническая любовь оставляет отпечаток на том, что дисциплина и контроль становятся болезненной частью каждого дня. Для всех.

У Адриэль уходит тысячелетие, чтобы перебороть кроткую любовь, заставляющую вставать на колени, склонять голову и дрожать неистово. И столько же, чтобы научиться хотя бы сдерживать своё сердце и нежные порывы к братьям и сёстрам. Ведь любовь понимающая и хрупкая, требующая взращивания подобно изнеженному цветку. Адриэль всегда стоит в стороне вне дел совета или проводит дни в храме и саду, готовая подать крыло или пару горячих рук. Успокоить, принять все тяготы. Родственная любовь горькая и терзающая. В ней так много страха и боли, что в пору закрыться в одиночестве да очищать душу молитвами. Порыв почти становится реальностью, но чужой смех заразителен. А бегство - слишком трудным. Нет в ней силы, чтобы бросить вызов.

Адриэль всегда рядом. Адриэль всегда поможет. У Адриэль нет возможности вздохнуть в одиночестве. На губах извечная кроткая улыбка, руки скромно сложены, а взгляд опущен. Все проступки будут прощены, все благодетели вознаграждены. Адриэль прячет увлечение алхимией и робкие попытки создать идеальное лекарство, способное помочь избежать хладного дыхания смерти. Все ошибки должны быть скрыты, все неудачи исчезнуть в водах времён. Как и горькие сожаления.

Первые успехи в алхимии озаряются золотом. Адриэль щедро делится первыми успешными зельями и полученными болью и слезами знаниями. С теми, кто попросить. С теми, кто отберёт хитростью. С теми, кто вознамерится обернуть не во благо многолетние труды. Адриэль понимает скрытые за очерствевшими сердцами переживания и страхи, складывает ладони в молитве в храме, прося у Создателя помиловать заплутавшие души. Прощающая любовь лишь даёт силы.

Встреча с чернотой в груди не пугает ни в первые столетия, ни в последующие тысячелетия. Всё тоньше и изящнее работа с пламенем и стеклом, всё послушнее ведут себя известные травы и редкие металлы. Адриэль только кажется, что она понимает трепетную материнскую «Любовь». Но Создатель даровал не менее ценный дар тонким рукам — исцелять и создавать. Адриэль бы выдернула каждое перо из своих крыльев, будь они чудодейственным эликсиром. И готова пройти через любые тернии, чтобы стать опорой своего народу как лидер, поддержкой для сестёр и братьев. Их крепостью, способной сберечь самые хрупкие сердца.

С годами одухотворённость первых тысячелетий темнеет, обращается на хрупкой душе и молочно-белых крыльях толстой корой, уберегающей столь нежное нутро от невзгод. Не заставляют молиться в слезах чужие беды: Адриэль ищет решение, единственно верное и робко встаёт лицом  к лицу с трудностями. Сомнения порождают бесконтрольный страх ошибиться. Подвести всех. Растоптать их уважение [любовь]. Оказаться недостойной возложенным Создателем обязательств.

Адриэль просится на полигоны к воинам, проводит дни среди лекарей, почти не посещая храм. У Адриэль рабочий стол — лабиринты из пергамента, сломанных перьев и капель крови то тут, то там. Работать на износ — частью «Любви» наставника. Понять до конца таинств создателя невозможно, но начинает казаться, что что-то идёт не так. День похож на другой, среди бесчисленных повторений лишь новыми лицами полнится взгляд. Среди крыльев, клыков и когтей. Адриэль смотрит на других с гулко бьющимся сердцем. «Любовь» к новому заставляет Заповедь сиять ярче.

Те, кого редко покидающая Мистраль Адриэль может назвать близкими, исчезают во времени подобной ярчайшей вспышке Света. Но печаль Адриэль утоляет у колб и блеска золота. Молитвы — как магическая формула, а солёная вода иногда необходима в самым неожиданных рецептах. У Адриэль лишь пара учеников, столь же отчаянно заинтересованных и не имеющих ни дома, ни семьи. Наставничество даётся легко, чужое сердце — открытое окно в измождённый сад. Даруй Создатель возможности, Адриэль бы латала души своей. Жертвенность ей ещё недоступна, но «Любовь» не имеет границ. Адриэль робко ищет своё место вне совета и боится обжечься, украдкой спускаясь к другим. В свои многие тысячи лет похожа на светлое и безмозглое дитя больше, чем на опору народа.

Мир под Мистралем учит тому, как жестока и грязна может быть «Любовь». Как искренне бывает в те минуты, когда жизнь утекает по крупицам. Смертные так полны жизни, что Адриэль очарована. Но не желает познавать боль, что приходит с честностью. И глубокой осенью того года встречает ангела, что был послан одним из братьев. Чтобы пасть на колени пред тем, что Создатель вложил во всё её естество. Адриэль отдаёт и душу и тело, склоняя гордую голову не во время молитвы, а перед таким же созданием из плоти и крови.

«Любовь» супругов наполняет Адриэль теплом и светом. Она — опора и крепость, его руки — путеводный свет и воля Создателя. Голоса сестёр и братьев размываются, не звучат подобно небесной лире. Супруг лишь кажется холодным льдом — коснёшься, обожжёшь пальцы. Сердце горячее, а разум светел и ясен: он ведёт, направляет, учит. Не даёт окунуться в пучину чужих чувств и переживаний. И с ним Адриэль смело изучает мир за пределами Мистраля, больше не боясь. Так казалось.

Смертные называют Адриэль, скрывающую крылья, а золото волос и блеск алых, точно рубины, глаз за глубокими капюшонами, «Золотым алхимиком». Той, что несёт знания и щедро одаривает тех, кто жаждет учиться. Словно даже придорожный камень бледные руки способны обратить в золото. Молва преувеличивает, но Адриэль чужая «Любовь» греет. Как ещё и не рождённое дитя. Материнство — трудная ноша, Адриэль не в силах её принять сразу. «Любовь» той, что сама была создана, отличается от идеала. Адриэль боится прикасаться к собственному сыну. «Любовь», не способная понять собственное воплощение. Адриэль делает первый шаг лишь потому, что рядом есть тот, кто готов прикрыть крупные слёзы и жалкий скулёж.
 
Младшему едва исполняется восемнадцать, когда жизнь делает новый виток. Адриэль помнит о боли, что несёт с собой «Любовь». Она гасла в её руках: даже архангел, потративший жизнь на изучение исцеления, не способен воскресить мёртвых. Она рассыпалась в её руках: защита требует чужой крови. И избежать её невозможно. «Любовь» иногда требует жертв. Забирает то, что с годами стало ценным. У Адриэль нет слёз, чтобы проводить супруга. «Любовь» пугающа и не знает жалости. Братья и сёстры твердят, что его больше не будет рядом, но никто не видел тела. «Любовь» порой отчаяна. И Адриэль верит, что она сможет привести их друг к другу.

С детьми Адриэль тяжело, но иная сторона семейной «Любовь» оказывается не столь пугающей. Старшие идут своей дорогой, а младший верит в величие мира. Адриэль опускает. «Любовь» - не оковы. Она свободна.

Последнее столетие напоминают те дни, что Адриэль проводила среди учеников и послушников. Но вместо долгих недель за рабочим столом в Мистрале — лавка в Эфирионе и Аркадии. Бесконечные молитвы сменили воскресные службы. Непонимание и страх в глазах смертных — интерес: ведь архангел не спускается с земель Мистраля без надобности, а Адриана Орлейт унаследовала редкие рецепты от бабки и усовершенствовала их. Адриана заботится о сиротах, но никогда не задерживается долго в местах, которые снабжает деньгами.

«Ивовый прут» - ещё принадлежал той самой бабуле, но Адриана вновь поставила почти забытое дело на ноги и смело заявляет, что добьётся славы «Золотого алхимика». Пока робко не прячется за учениками родственницы. Адриана всегда поддержит и поймёт, подберёт самые нужные и важные слова и направит на правильный путь.

Адриэль могла бы гордиться. Не будь столь страшным сделать шаг навстречу правде. Что «Любовь» не идеальна. Что Адриэль может быть не так чиста, как она надеется. Что «Любовь» не только исцеляет, но и калечит. Что Создатель, возможно, никогда исцеляющей истинной любви и не знал. 

Адриэль знает множество видов «Любви», из которых состоит всё её естество. Чем глубже окунуться в простые и одновременно сложные эмоции, тем сложнее из них выбраться. Иногда собственные мысли кажутся чужими, словно позаимствованными от кого-то другого: брата, что бросил грозное слово в сердцах; сестры, что жалеет о сделанном; учеников, не знающих, когда следует остановиться. И каждому подаёт плечо и руку, спрячет в белоснежных перьях. Укроет от невзгод, даже если шаг будет стоить собственной жизни.

Жизнь Адриэль — множество чувств и эмоций, названия для которых другие и дать не могут. В один миг сердце наполняет томительная тоска, а в другой сменится жаждой беззаботного детского веселья. Цеплять чужие, как свои собственные, перенимать незначительные привычки. Иногда задаётся вопросом «где же Адриаэль, а где отражение окружающего её мира?». Такой ли видел «Любовь» Создатель, вдохнув в своё порождение жизнь?

Адриэль чрезвычайно ответственна. Пускай среди смертных приходится учиться хитрить и юлить, но дав однажды обещание и клятву — ни за что не откажется. Да, может струсить, отыскать обходной путь, оттянуть время. Адриэль не отличается особой смелостью. Решения даются ей с трудом, а после потери супруга это стало ещё заметнее. На словах брать ответственность легко, а на деле — не всегда получается. Но никто не посмеет обвинить в недостаточном старании.

Адриэль не делает особых различий между живыми. Даже демоны, которых впору ненавидеть и сжигать во славу Создателя, не отличаются от людей. И от ангелов. Адриэль никогда не скажет этого вслух, но всегда протянет руку помощи. Не из доброты. Из «Любви». Целитель не посмеет навредить тому, кто обратиться за помощью. А архангел не станет тем, кто первым вступит в бой.

«Любовь» порой бывает тёмной и эгоистичной. Адриэль видела убийства во имя самого светлого из доступных живущим чувств. И не ощущала за то сожаления. Если иные братья и сёстры могли быть высокомерны с другими народами и некоторыми их представителями в частности, Адриэль может согласиться с тем, что среди них она самая жестокая. «Любовь» может стать причиной многого. Но не всё можно ею оправдать.

Семейная жизнь и потеря сделали Адриэль слабее. Словно тысячелетия упорного труда обернулись пеплом: в речь вернулась робость, а ощущение близости ко всем живущим в Мистрале истончилось. Адриэль тянет к земле. Вера в Создателя покрыта трещинами, что время ещё не смогло залатать, а трусливая натура не желает смотреть на мир без прикрас. Иногда легче не открывать глаз. 

Владеет магией Света на высшем уровне. Сильная сторона Адриэль — контроль над эфиром [маной], что в определённом смысле ограничивает её возможности и открывает новые пути.

Начальный уровень: прекрасно владеет всеми начальными заклинаниями Света. Особенно хороша в исцелении, на таком уровне почти не требующем концентрации из-за огромного опыта, и приданию формы Свету, предпочитая нитевидную.

Талантливый алхимик и зельевар, вошедший в историю под именем «Золотой алхимик», но имя осталось в сказках или легендах, до сих пор вдохновляющих молодое поколение. Активно развивает это дело и ищет пути для того, чтобы стать лучше и превзойти собственную славу прошлого. Хорошо в изготовлении не только дурманящих настоев, но и ядах.

!В последнее время заинтересована в культуре питья и изготовлении популярных у людей напитков, где и применяет свои познания в травах. 

Адриэль посредственный боец. Иногда слишком осторожный, однако ловкий и гибкий в условиях, где жизнь стоит на кону. И хотя с её базовой подготовкой возможно стать кем-то большим, не развивается в этой сфере после войны. Предпочитает древковое оружие, в частности из-за силы Заповеди, и хорошо его чувствует. Адриэль может защитить себя и тех, кто заведомо слабее. Этого достаточно.

Другая история касается её познаний в травах и естественных науках: постоянно совершенствуется и изучает, в частности, торговлю среди смертных. Как и многие ангелы, талантливый и понимающий наставник. Поэтому для своих обманчивых юных на лицо лет хороша в зарабатывании денег и трате их на окружающих.

Готовка даётся Адриэль с переменных успехом, но в её навыках поиска и приготовлении специй можно не сомневаться. А ещё заметно предпочитает ей шитьё, в котором достаточно хороша, чтобы заниматься не только мелким ремонтом, но и в случае острой необходимости продавать свои работы.

Тысяча и один игровой план, который не реализуется, поэтому всегда открыта к предложениям. Особенно долгоиграющим. В силу работы пишу обычно по 1-2 поста в неделю и подстраиваюсь по пожелания соигрока по оформлению.

Отредактировано Адриэль (2023-07-31 15:35:16)